Юмор это форма комического.
Особенность юмора в том, что он заставляет нас смеяться над тем, что вовсе не смешно. Например, приводимый Фрейдом рассказ о приговоренном к смерти, которого в понедельник везут на эшафот. «Неплохое начало недели!» — ворчит он. Или такая шутка Вуди Аллена: «Не только Бога нет! Вы попробуйте в воскресенье найти сантехника!» Или такие слова Пьера Деспонжа, публично объявившего о своей болезни: «У кого рак больше моего, тот умрет еще раньше!»
Подобный юмор предполагает работу, выдумку, отделку. Смешна здесь не реальная действительность, а то, что о ней говорят. Не смысл высказывания, а его интерпретация — или отсутствие смысла. Удовольствие от юмора возникает не потому, что он сообщает нам что-то приятное, а потому что позволяет нам убедиться: ничего, что нас удовлетворило бы, он предложить не в состоянии.
Это своего рода траур по смыслу: мы пытаемся его отыскать, убеждаемся, что его нет или он разрушен, и смеемся над собственной несостоятельностью. И все-таки юмор позволяет ощутить триумф духа.
Юмор отличается от иронии рефлексивностью и универсальностью. Иронический человек смеется над другими. Юморист — над собой или всем на свете. Он сам включается в смех, который вызывает у окружающих. Вот почему людям так нравится юмор — он позволяет держать на дистанции ego. Ирония презрительна, она отталкивает и осуждает; юмор понимает и прощает. Ирония ранит; юмор исцеляет или умиротворяет.
В юморе содержится элемент трагического, но это то трагическое, которое не желает принимать себя всерьез. Юмор воздействует на надежду, обозначая ее предел; на разочарование, высмеивая его; на страх, помогая его преодолеть. «Я не то чтобы боюсь смерти, — говорит все тот же Вуди Аллен, — просто я предпочитаю оказаться где-нибудь в другом месте, когда она придет».
