Человечество это слово имеет два смысла — описательный и нормативный.
Человечество, и это в общем-то единичный случай, есть одновременно вид животного и добродетель. Здесь используется не метафора (ср.: «Отважный, как лев» — о храбром человеке), а метонимия, т. е. перенос значения целого (человеческий вид) на его часть (поскольку некоторые представители вида могут быть названы бесчеловечными); изначально заданного — на результат (человечество есть то, во что человеческий вид превратил самого себя и что должен в себе сохранить); природы — на культуру; факта — на ценность; существования — на требовательность; принадлежности — на верность.
Не случайно науки о человечности именуют гуманитарными — в них находит отражение прошлое человечества, его настоящее и вырисовываются контуры будущего. «Не может быть новейших гуманитарных наук, — пишет Ален. — Настоящее обязательно должно быть освещено прошлым, без чего современники предстанут в наших глазах чем-то вроде загадочных животных».
Человечность видится нам маячащим впереди идеалом только потому, что мы ощущаем ее присутствие за своей спиной — в виде истории, памяти, верности. То, что мы должны заботиться о потомках, — очевидность. Но внушили ее нам вовсе не потомки.
